ОБЩЕСТВО

Андрей
СОТНИКОВ

Структура
Б. Н. К.

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
"ЧЕЛЯБИНСКОГО РАБОЧЕГО"
КАК ФЕНОМЕН
НОВОЙ ВЛАСТИ

Борис Николаевич Киршин, главный редактор "Челябинского рабочего", после известных событий осени-зимы прошлого года, когда со стороны администрации области была предпринята попытка атаки на ЗАО "Челябинский рабочий", стал вдруг одной из влиятельнейших политических фигур Уральского региона.

Хотя главный редактор успешной областной, да еще независимой от власти и олигархов газеты,- фигура, априори имеющая серьезное влияние на политику области, именно этот опыт успешного противостояния власти позволяет рассматривать Киршина элементом совершенно новой тенденции политической жизни России.

Ее суть в двух словах в том, что место олигархов по степени влияния на принятие политических решений занимают профессиональные элиты. И они, что особо примечательно, в отличие от этих самых олигархов минимально уязвимы.

Подступы к профессии

Борис Киршин родился и вырос в Магнитогорске. Какое-то время работал в районной газете. В один прекрасный день редакция "Челябинского рабочего" заметила молодого корреспондента и пригласила сразу в штат на освободившееся место собкора по югу области.

Немыслимое дело! Мало того, что в ту пору в областную партийную газету приходили "на повышение", имея значительный журналистский стаж. У Киршина не было даже высшего образования-он поступил на заочное отделение журфака Уральского госуниверситета одновременно с приходом в "Челябинский рабочий".

Между тем, новичок вскоре же проявил себя. В те годы имела хождение красивая фраза о качестве журналистской работы: чтобы по твоим публикациям принимались постановления. В биографии Киршина был похожий эпизод: материал о тракторах для деревни вызвал к жизни серьезное обсуждение темы в Москве и письмо-отклик "о принятых мерах" из союзного Министерства сельского хозяйства.

Буквально через год-полтора толкового молодого корреспондента взяли, как тогда выражались, в "аппарат", то есть в головную редакцию. А вскоре-и вовсе удивительное дело: порекомендовали на секретаря партбюро газеты.

В 1978 году Борис Киршин становится заведующим отделом сельского хозяйства, и в таковом качестве работает семь лет.

Начало

  По сути, все это было лишь приближение к профессии.

Ибо мало кто сегодня ассоциирует фамилию Киршин с собственно журналистс кими достижениями. Впрочем, таковые были, что подтверждается лауреатством в различных журналистских конкурсах. И все же, согласитесь, это по касательной соотносится с феноменом, о котором мы заявили в начале статьи.

Впервые он начинает проявляться на должности ответственного секретаря газеты, которую Киршин занял в 1985 году.

Вообще, интересна история самой должности. Говорят, ее придумал не кто иной, как Ленин, будучи редактором "Искры". Понятно, что вождь революции не мог посвящать себя газете целиком, а значит, ему нужна была "рабочая лошадка" с функциями редактора. Ее большевики назвали совершенно по-партийному-"ответ ственный секретарь".

Киршин стал идеальным ответсеком. Он полностью, в ленинском смысле, устраивал тогдашнего главного редактора газеты Бориса Маршалова. Но главное-сумел вдохнуть новую жизнь в старую структуру, сделав ее творческим штабом. Именно при ответсеке Киршине "Челябинский рабочий" озаботился внешним видом газеты. Была создана современная оформительская модель, большее значение стало уделяться иллюстрациям. Из секретариата исходили журналистские идеи, и сам ответсек следил за адекватным их исполнением. Порой Киршин был единственным человеком в редакции, который прочитывал все, от передовицы до последней заметки-уникальное дело в условиях партийной цензуры.

Многие работавшие тогда с Киршиным коллеги отмечали в нем две вещи: демократизм и жесткость. Последняя проявлялась в настойчивости по формированию именно журналистских (а не, скажем, партийных) "правил игры" в "Челябинском рабочем". И газетчики восприняли эту жесткость с пониманием. Люди видели: та же правка материалов происходила со смыслом и нередко делала сам текст лучше.

Возможно, это ощущение было отчасти вызвано обаянием самого ответсека. Киршин не раздувался от собственной значимости, а мог запросто прийти в отдел и обсудить с рядовым корреспондентом будущую статью. Важно, что известный демократизм Киршина являлся не тонким расчетом (редакторов в ту пору коллеги не выбирали, их назначал обком), просто это-единственная интонация, с которой можно подходить к творческим людям. Тут мы впервые пытаемся нащупать важное для будущего повествования определение профессио нала. Это, помимо прочего,-человек, профессиональные качества которого становятся личными.

История умалчивает, а сам Борис Киршин никогда никому не скажет, планировал ли он когда-либо занять пост главного редактора в "Челябинском рабочем". Но произошло то, что и должно было произойти с человеком, верным своей внутренней конституции. Еще на должности ответственного секретаря Киршин сформулировал для себя перспективу развития "Челябинского рабочего".

Основная проблема состояла в том, что в то время типография печатала газеты на старом оборудовании, "горячим" способом. Качество было никудышным: газета пачкала руки, хорошие в оригинале фотографии выходили пятнами. А между тем, в СССР уже появлялись импортные офсетные типографские машины. Киршин знал о них и пытался уже в ту пору, не будучи редактором, поднимать вопрос технического перевооружения второй составляющей газетного дела-полиграфии.

Говорят, он со своими предложениями каким-то образом даже добрался до ЦК партии...

В нужное время в нужном месте

Элемент судьбы в том, что он стал-таки главным в "Челябинском рабочем", трудно переоценить. Должно было слишком много сойтись и в самой редакции, и в стране. Киршин оказался в нужном месте в нужное время. Но так случается только с людьми, которые долго бьют в одну точку.

В том 1990-м году КПСС была похожа на маятник, менявший свое направление по несколько раз в году. В какой-то момент он качнулся в сторону "оттепели", и газетчикам разрешили выбирать редактора. Из недр "Челябинского рабочего" всплыли три кандидатуры: действующий редактор Борис Маршалов, журналистский "зубр" Михаил Фонотов и 42-летний ответсек Борис Киршин. Который и победил с подавляющим преимуществом.

Киршин смог представить своим коллегам внятную программу, сочетавшую в себе артикуляцию потенциала "гласности" и сугубо практическую пользу от ее реализации. Однако коллеги поддержали не программу, а человека.

Мы сегодня особо не фиксируемся на факторе эпохи. Но ведь было время-всего каких-то 10 лет назад,-когда заявлять о приоритете ценностей журнализма над идеологией было довольно романтично, если не чревато. Важно было уметь сформулировать неагрессивную, но настойчивую позицию, видеть открывающиеся перспективы и уметь ждать.

Собственно на тот момент необходимо было решить проблему экономическую. Мечта журналистов-независимая газета-могла состояться только имея независимые источники финансирования. В условиях планового хозяйства сами газеты были не просто рентабельным, но высокоприбыльным делом, пополнявшим партийную кассу. Конечно, многое объяснялось отсутствием живой экономики: цены на газетную бумагу и полиграфию сдерживались государством. И, тем не менее, в этих условиях современная газетная экономика начиналась.

Чуть раньше выборов редактора журналистский коллектив "Челябинского рабочего" становится третьим учредителем газеты, отныне вместе с обкомом КПСС и областным Советом народных депутатов определяя ее судьбу. (Кстати, в отличие от партийного руководства, именно Облсовет во главе с Петром Суминым и тогда, и позже, утверждая выбранного редактора, был внимателен к интересам журналистов.) Между прочим, опять же Борис Киршин стал в редакции тем человеком, кто инспирировал и последовательно отстаивал такое решение. Был даже эпизод, когда на одной из встреч в ЦК с руководителями партийных газет ответсек Киршин не убоялся поднять в притихшей аудитории вопрос соучредитель ства.

Вскоре "Челябинский рабочий" обзавелся и собственным рекламным агентством "Партнер". Его необходимость объяснялась тем, что сама газета "Челябинский рабочий" не была юридическим лицом, а через "Партнер" можно было зарабатывать деньги на издание и улучшение газеты.

Надо ли говорить, что идея создания "Партнера" тоже принадлежала ответсеку Киршину? Спустя несколько бурных лет уже Киршин-редактор примет решение о ликвидации "Партнера". Когда сама газета станет юридическим лицом, просто невыгодно будет платить двойные налоги. Любопытно, что в некоторых других газетах (не обязательно челябинских, и не только газетах) структуры, подобные "Партнеру", оставались и дальше как "вторая", или "черная", касса. Ничего хорошего такая практика в дальнейшем не приносила. Партнеры начинали ссориться из-за денег, иногда даже убивали друг друга.

Новые профессионалы

Рассматриваемое нами время интересно тем, что именно тогда начал формироваться класс новых профессионалов. До той поры управленец был частью командно-административной системы. А, скажем, предприниматель-так и вовсе спекулянтом. Постепенно начали проявляться критерии нового профессионализма.

Конечно, законы менялись едва ли не каждый день и не вызывали у граждан должного уважения. Соблазн сорвать денежный куш тоже мешал многим адекватно реагировать на действительность. Наконец, падающая экономика, инфляция и прочие напасти способствовали появлению в лучшем случае в прямом и переносном смысле "внешних управляющих", но не настоящих профессионалов. И все же, если продолжить попытки хотя бы пунктирно наметить универсальные критерии профессионализма, вскоре стало понятно, что таковым нельзя назвать умение, например, только зарабатывать деньги. Для предпринимателя-да, это критерий, но не для журналиста, врача или юриста.

Точно так же, как и блаженная упертость человека не от мира сего не может быть воспринята как профессионализм. Профессионал обязан любить свое дело, но и уметь сопоставлять свои усилия с финансовым результатом как неким эквивалентом эффективности. Профессионал-как правило, не гений, но всегда прагматик, эмпирическим путем находящий возможности для развития.

Еще один принципиальный момент-трепетное отношение к закону, а если точнее-правилам игры, что шире, чем, скажем, уважение уголовного или налогового кодекса. Очевидно, только стабильное общество максимально активно воспроизводит профессиональную среду. Поэтому политика Путина, по крайней мере, как она артикулируется, определенно будет поддерживаться скорее профессионалами, чем, к примеру, "патриотами".

Конец харизмы

Это тенденция: постепенно власть переходит к профессионалам-от политиков-идеологов через политиков-олигархов. От политиков вообще, роль которых велика в нестабильные периоды истории.

В этом, кстати, нет ничего уникального. Весь цивилизованный мир идет этим путем. Существует даже теория постиндустриального общества, подразумеваю щая как раз власть профессиональных элит.

Здесь нужно оговориться. По мысли адептов этой теории, меняется само понятие власти. Власть теперь не данность, как, например, "царь Борис". А ее проявления уже не могут носить волюнтаристский характер: слишком много в современном мире появляется полюсов интересов. Если политика Путина действительно имеет своей целью торжество закона над интересами ведомств, олигархов или удельных князей-губернаторов, то власть в России вскоре должна быть похожа на власть, скажем, в Европе. Много ли там харизматичес ких политиков, чьи личностные особенности нормально воспринимаются даже отраженными в политических решениях?

Сравните Маргарет Тэтчер и ее "преемника" Тони Блэра-согласитесь, "харизмы" несравнимы. Образ "крестьянского сына" Гельмута Коля намного ярче нудного типажа Герхарда Шредера. А многие ли россияне представляют себе президентов Италии, Испании или Голландии? Все помнят шведского премьера Улофа Пальме, а кто теперь на его месте? Бесцветные клерки в серых костюмах. Воспринимайте это и как образ, и как метафору.

Верховная власть в цивилизованных странах оттого такая безликая, что уже давно не верховная. Власть вообще имперсонифицируется, как бы растворяясь во множестве экономических, социальных и культурных институтов. Чтобы в такой стране сделать резкий поворот-принять неожиданный закон, а тем более ввязаться в войну,- нужно, чтобы возникла некая критическая масса не эмоций, а интересов, за которыми стоят даже не капиталисты, как мы недавно утрировали, а как раз профессионалы.

Самый простой пример такого "профессионального", а не капиталистического влияния-дискуссии о ядерной энергетике в Германии. Ученые, врачи, журналисты формируют общественное мнение, выливающееся в партию "зеленых", которая выдвигает из своей среды политика Йошку Фишера, нынешнего министра иностранных дел. Капитал отдыхает, хоть и мог заработать на дешевой электроэнергии хорошие деньги.

Итак, принимаемые многими людьми решения в рамках их профессиональной компетенции, поддержанные логикой развития общества, воздействуют на жизнь таким образом, что мы склонны искать знакомые сигналы, привычные слова. Да, по конечному результату это более всего похоже на власть, хотя в традицион ное представление наше о том, что есть власть, это не укладывается. Для этого феномена просто не удосужились придумать новое слово. С другой стороны, нам-то чего стесняться: власть так власть.

А логика общества, как правило, проста, тем и сильна. В нашем, российском, случае ее можно обозначить как строительство капитализма, общества потребления. Именно общества , а не прослойки "новых русских"! И для профессионалов наиболее значимой становится именно логика развития общества.

Принципиально, что никто в отдельности из этих профессионалов не может принимать универсальных решений, но эти люди формулируют интересы. Серьезная проблема России-дефицит этих профессионалов при наличии их интересов. Будто бы не хватает кадров. Да так оно, впрочем, и есть. В этом смысле появление в такой ипостаси редактора региональной газеты можно объяснить тем, что свободой журналисты смогли распоряжаться на несколько лет раньше, чем люди других профессий. Для хорошего хозяина два-три года форы превратились в итоге в решающее преимущество.

Остальные подтянутся. Российские олигархи свое отжили, и возникающие у них проблемы с Путиным-лишь видимая часть их конфликта с обществом, потому обыватель склонен поддержать президента, даже когда тот не всегда внятно объясняет причины гонений на самых богатых.

Человек, не похожий
на генпрокурора

Первым "звоночком" для старой власти у нас послужил-так уж случилось - казалось бы, факультативный конфликт областной администрации с "Челябинс ким рабочим".

Звучит парадоксально, но победа Киршина в этом противостоянии произошла оттого, что ему, главному редактору, не нужно было побеждать своего "соперника". Орфей в аду, помнится, чтобы суметь вернуться в мир живых, не должен был оглядываться. У Киршина похожая ситуация, и он поступил единственно правильным образом: лишь строго придерживался закона и логики профессии. Вероятно, в такой ситуации появляется соблазн принять чужие правила игры. Как? Например, начать всерьез торговаться. Или, забыв о жизни, писать только о своих отношениях с властью. Или прильнуть к оппозиции-за реальной ли помощью, или только "за сочувствием".

И тут же оказаться на битом поле.

Киршин за эту верность профессии был сполна вознагражден. Ибо решающее значение в конфликте сыграла позиция коллектива редакции, к которому Киршин немедленно стал апеллировать. Несмотря на то, что многие так и не состоявшиеся акционеры ЗАО "Челябинский рабочий" к тому времени не получили ожидаемых кусочков собственности, коллектив не раскололся. Вероятно, со стороны это выглядело как шествие гусей на зов дудочки из сказки Андерсена. На деле волшебство объяснялось вполне прозаически.

Главная сила Киршина в том, что у него действительно не было и нет до сих пор иного человеческого интереса, кроме собственно газетной работы. Сейчас многие склонны называть его капиталистом, но капиталист делает все, что приносит прибыль. А ведь, скажем, продавать продукты-бизнес более рентабельный, чем издание серьезной, не бульварной газеты.

В этом смысле Киршин, являясь отменным газетным менеджером, менеджер в классическом, если угодно, капиталистическом смысле далеко не идеален. Хорошо это или плохо в российских условиях-неясно. Например, Киршин, имея некие свободные капиталы в 1998 году, не стал играть в ГКО, а пустил деньги на развитие производства. Сомнительным представляется создание бесплатной "Челябы", тогда как на рынке уже были подобные успешные издания, одолеть которые не удается до сих пор. Говорят, Киршин принципиально не дает взяток, а его главбух платит все налоги, что уж вообще нонсенс.

Недостатки Киршина как руководителя есть продолжение его достоинств. Его любовь (без всякого тривиального пафоса) к своему детищу не дает ему возможности делегировать полномочия своим сотрудникам. Он по сию пору, имея в своем холдинге три газетных проекта (еще газета бесплатных объявлений "Тумба"), занимается всем-от хозяйственных проблем до правки материалов -сам. С одной стороны, хорошо: у человека есть для этого энергия и силы. С другой, нельзя говорить о том, что система способна действовать автономно. Впрочем, в нынешней ситуации стабильного интереса к газете это очень выгодно для главного редактора.

Интересно и другое. Имея прекрасные кадры, "Челябинский рабочий" не использует их максимально. Это отчасти связано с советскими традициями газеты и, вероятно, самого Киршина, по сути "красного директора". Заведующий отделом сельского хозяйства (более кондовый разве что общественно-политический), секретарь партбюро газеты, ответственный секретарь при редакторе Маршалове, Киршин впитал в себя основные принципы советского общежития в газете.

Даже став полновластным хозяином, он весьма бережно относится к своим подчиненным, позволяя им работать не в полную силу. Но и тут есть обратная сторона медали. Поскольку зарплаты в газете невелики, то и требовать многого от работников нельзя. А тому, чтобы привить в газете, так сказать, экономическую иерархию, то есть дифференци рованный принцип оплаты труда журналистов, мешает, во-первых, отсутствие инвестиций, во-вторых, необходимость ломки "демократической" системы взаимоотношений с работниками.

Именно под нее Киршин делал себя руководителем. Всем известна ельцинская система сдержек и противовесов-система, позволяющая тому, кто находится наверху, сохранять стабильность практически в любых критических ситуациях. Не углубляясь в административную кухню "Челябинского рабочего", все же заметим, что именно такую систему всегда устраивал главный редактор. И почти всегда рядовые журналисты недолюбливали заместителей главного, что, безусловно, играло на авторитет редактора.

Позволяя себе демократизм едва ли не лично к каждому журналисту, он не обязательно одинаково хорошо относится к этим людям по-человечески. Но именно капиталистически ориентированный руководитель может убедить себя взять на работу человека абсолютно чуждого ему как личности, зато обеспечивающего решение профессиональных задач.

Дальновидность Киршина, какую можно нафантазировать в нем, рассматривая "Челябинский рабочий" как специфический бизнес, на самом деле есть приверженность более прочным, нежели деньги, ценностям. "Сорвать банк" Борис Киршин мог бы уже не раз. Последний пример-ажиотаж вокруг создания "ведомственных" газет. Есть основания предполагать, что Киршин имел возможность поступить по примеру его коллеги Александра Драгунова, сначала консолиди ровавшего, а затем и продавшего акции "Вечернего Челябинска" стороннему инвестору. Можно предположить и то, что Киршин в результате такой сделки заработал бы как минимум на порядок больше, чем Драгунов. Кроме того, главного редактора "Челябинского рабочего" перед парламентскими выборами хотели бы видеть в своих рядах очень крупные финансово-политические группировки. Ходили слухи, что ему даже сулили должности в федеральном правитель стве.

Логика профессии подсказывает ему единственный путь для сохранения и укрепления репутации, дела, личной свободы, здоровья и т.д. Только "Челябинский рабочий". Здесь Киршин объективно лучше других, а главное-первый. К тому же "соблазнители" так и не смогли определить его тайных желаний или комплексов относительно своего предназначения в этом мире.

Это, действительно, непростое дело. Киршину не нужно становиться политиком, чтобы пытаться влиять на жизнь-он и без того влияет. Ему не нужно быть "новым русским", потому что это-липкая эстетика и чужая органика. В конце концов, "новых русских" много, а успешных газетных менеджеров, а тем более еще и собственников,-единицы во всей России. Привычно воспринимая Киршина как персонажа сугубо местного ландшафта, нам трудно оценить его как фигуру российского уровня. Это именно так. "Челябинский рабочий" не имеет конкурентов в своей "номинации" в региональной России. Вспомним и то, что Киршин уже долгое время является одним из секретарей Союза журналистов России. И еще неизвестно, кто кому здесь создает репутацию.

Как представляется, этот человек сделал свой выбор много раньше, чем мог что-то в этой жизни выбирать. Тогда как многие его ровесники только сейчас встали перед проблемой серьезной борьбы с самими собой, с соблазнами, Киршину бороться уже не с чем. Говорят, самый сильный тот, кто смог побороть себя. История с "человеком, похожим на Скуратова", которая, надо полагать, стала отныне деталью декорации российской политики, показывает нам, что это очень непросто.

Киршин не боролся с собой, а давным-давно договорился, и с ним теперь никакая власть ничего сделать не сможет. А универсальность законов постиндустриального общества позволяет нам предположить, что число таких людей, как Киршин, будет со временем лишь увеличиваться. Ибо только приоритет уникальности компетенции перед внепрофессиональными критериями (например, способности нравиться власти) оставляет человеку возможность маневра. Наличие слоя таких профессионалов-гарантия, как еще недавно говорили, необратимости перемен в нашей стране. Чтобы сломить этих людей, уже недостаточно имеющегося у власти административного ресурса, которого хватит на любого губернатора или олигарха. Нужна разве что революция, не меньше.

Именно такому человеку и поверил коллектив "Челябинского рабочего", отвергнув предложенного областной администрацией Виктора Косолапова, на тот момент заведующего отделом экономики этой же газеты, по-человечески интересующегося властью.

Киршин и власть

Борис Киршин никогда не рвался во власть. Кроме одного случая, когда сотрудники типографии выдвинули его в начале 90-х кандидатом в депутаты. Сам он никогда не вспоминает об этом, ибо хвалиться особенно нечем: занял только третье место. Впрочем, "движение души" понять можно. Это был, видимо, единственный момент в российской истории, когда профессионалы охотно отказывались от профессии: вспомним первые съезды-сколько там было знакомых журналистс ких, актерских и прочих лиц.

Кстати, на тех же выборах "пролетел" упоминавшийся нами выше Б. Маршалов. Несколькими годами позже тогдашний главный редактор "Вечернего Челябинска" А. Драгунов тоже не устоял и пытался баллотироваться, и также неудачно. Вероятно, есть в этом какой-то знак судьбы, о чем можно было бы поразмышлять отдельно. Например, на тему корневого антагонизма двух феноменов: власти и журналистики.

И, тем не менее, анализируя взаимоотношения Киршина с властью, нужно признать, что он-серьезный политик. Вероятно, как гражданин он имеет определенные политические пристрастия. Но есть они и у Киршина-профессионала, что важнее. Он всегда лоялен практически любой власти, но не из-за того, что любит саму власть. Чистой воды прагматика-всякая смена власти несет в себе тревожный вирус нестабильности.

Киршина иногда упрекают в том, что "Челябинский рабочий"-"газета начальников". Во многих российских регионах независимые от власти газеты зачастую находятся в жесткой оппозиции к ней. Заметим в скобках, что это нормальное взаимное расположение власти и СМИ в гражданском обществе. Газета, которая любит власть,-странная газета; журналист, облизывающий начальство-уже просто не журналист.

Итак, Киршин, как мы отметили, всегда лоялен к власти. Тем удивительнее порыв, казалось бы, очень сдержанной администрации Петра Сумина, предпринявшей руками Андрея Косилова попытку атаковать "Челябинский рабочий".

Областная администрация вроде бы побоялась, что в результате каких-либо манипуляций с ЗАО "Челябинский рабочий" одноименная газета может оказаться в руках, предположим, Валерия Гартунга или, скажем, Вячеслава Тарасова. Не видя перспективы овладеть газетой через лояльные себе финансово -предпринимательские структуры, власть выбрала за лучшее вариант "сам не ам, и другим не дам". Вариант довольно грубого, бесцеремонного нажима на уважаемое, нормально работающее, исправно платящее налоги предприятие.

Ну, если уж, как это сейчас называется, "наехали", то нужно было идти до конца. А так и дела не сделали, и свою же игру сдали. Как ни крути, а все же первое поражение, которое тем серьезней, что произошло на медиальном поле, где Киршин чувствует себя как рыба в воде.

Очевидно, в этой ситуации у областной власти в принципе не было достойного выхода. Возможные варианты исхода такого конфликта, кажется, просто не были просчитаны. Если бы "все получилось", администрация Сумина имела бы едва ли не единственное пятно на своей репутации.

Мы не будем рассматривать уже обсуждавшиеся версии причин этого происшествия. Нам более интересен явно ненормальный эмоциональный фон этого демарша, более похожий на истерику. Но по какому поводу?

Весь фокус в том, что эти фобии насчет "Челябинского рабочего" власть себе просто придумала. Нельзя отделаться от ощущения, что за этим стояли не политические интересы областной администрации, но какое-то иррациональное неприятие новой модели власти, которую команда Сумина шестым чувством засекла в Киршине.

Мы, разумеется, говорим о власти профессиональных элит. Иррациональность такого подхода обнажается еще и непониманием того обстоятельства, что профессиональные элиты никогда не будут атаковать эту власть методами "реальной политики", как делают это, в частности, нынешние противники Сумина. Никогда люди вроде Киршина не будут работать на кого-либо из претендентов на место губернатора, и тем более-против действующего. А без Киршина "Челябинский рабочий"-пустой звук и почти мертвая газета.

"Челябинский рабочий" изменить невозможно, скажем, выгнав Киршина из главного кресла, и, как в армии, "построив" журналистов. В лучшем случае можно отнять брэнд, торговую марку. Но уникальность случая с "Челябинским рабочим" состоит в том, что журналисты, работающие здесь, в большинстве своем дорожат не маркой даже, но собственным редактором. Они инстинктивно доверяют руководителю, безошибочно определяя в нем в первую очередь соратника по журналистскому цеху, но не предпринимателя от масс-медиа или политика, то есть хозяина. Поэтому, даже заполучив брэнд "Челябинский рабочий", люди со стороны не получат газету: журналисты, работающие ныне с Киршиным, скорее всего, уйдут вслед за ним. И так же, как нельзя войти в одну реку дважды, было бы весьма наивно предполагать, что "Челябинский рабочий", сделанный штрейкбрехерами, может стать прежним качественным изданием. Да и скандал, который непременно возникнет вокруг, мало того что ударит по имиджу администрации, не допускающей открытых конфликтов даже с оппозиционными депутатами Госдумы, но бесповоротно подорвет доверие читателей к такой газете.

А доверие и есть главная составляющая газеты. И вот почему.

Слово о словах

Нынешнее время в России непонятно много чем. Это время безответственного словоупотребления и неясного происхождения репутаций. Доказать этот посыл очень просто, обратив внимание на ситуацию с газетами. Их будто бы много сегодня в Челябинске. Но люди, произносящие слово "газета", вкладывают совершенно различный смысл в это понятие. Более того, "Челябинский рабочий" и, предположим, "Лидер" на самом деле по какому-то нелепому недоразумению называются одним и тем же словом "газета". Это-разные сущности.

Но что такое газета? Лист дешевой газетной бумаги с напечатанными маркой типографской краской столбцами букв и черно-белыми оттисками иллюстраций? А может, это коллектив журналистов? Или помещения с оргтехникой и табличкой? Вопрос не столь уж праздный, учитывая интерес всякого рода "инвесторов", в первую очередь политических, к известным газетным брэндам. А вот еще: может быть, газета-это ее имя?

Ни то, ни другое, ни третье, и даже, как ни парадоксально, ни четвертое. Газета-это вообще нематериальная субстанция. Это отношение, возникающее между читателем и журналистами. Оно зовется доверием людей, причем не на уровне "верю-не верю" публикуемым материалам, но в смысле готовности выкладывать за газету свои деньги. Не читать даже, а именно-платить деньги за конкретный экземпляр.

Исключительно поэтому все попытки политических сил создавать и иметь свои газеты обречены на неуспех. Люди не дают за них даже самую демпинговую цену, сюда не несут рекламу, их даже по ящикам почтальоны ленятся распихивать-бросают пачками в подъезде. Это как раз результат того, что замороченные мечтами о власти кандидаты под словом "газета" понимают совершенно конкретную материальную субстанцию. Заведомо мимо.

То же самое происходит с главными редакторами . Люди, не вписавшиеся в уже имеющиеся профессионально ориентированные системы, могут делать вполне даже интересные несколько листков формата А2, делать хоть ежедневно, но газетой здесь и не пахнет. Тем более что даже на это, как правило, не хватает ни сил, ни таланта. Потому что редактор-это не человек из номенклатуры, занимающийся руководством газетой и сидящий в отдельном кабинете с секретаршей в приемной, но именно что-верный газетной идее (а не хозяину, то бишь-другой логике) человек.

Любая попытка очередного "редактора" сделать новую газету практически обречена на то, чтобы в лучшем случае повторять "Челябинский рабочий". Так, кстати, происходит сегодня с "Уральским курьером", который возглавляет уже упоминавшийся нами В. Косолапов, поставивший, как утверждают, за цель потеснить "Челябинский рабочий" на рынке областных ежедневных газет. В свое время Косолапов был даже ответственным секретарем в "Челябинском рабочем". Однако вскоре был понижен в должности из-за неспособности к генерированию идей.

Напротив, Киршин силен как раз своими идеями. И тот "Челябинский рабочий", который мы сегодня имеем и который потенциаль ные "соперники" пытаются копировать, лично для Киршина уже в прошлом. Сейчас в его голове идеи, которые будут реализованы лет через пять. В этом-еще одно коренное отличие профессионала от любителя. Первый не просто имеет некие прожекты, но цели с четко сформулированными характеристиками, вплоть до временных и технических.

Каков вектор этих идей, можно лишь гадать. Но вот в одном телеинтервью Киршин на вопрос журналиста о тосте, который он поднимет на 100-летие своей газеты, ответил любопытно. Он сказал: "За процветание "Челябинского рабочего". И, я надеюсь, к этому тосту присоединятся жители не только Челябинской области". Несколько самонадеянно-кто это, предположим, в Екатеринбурге станет читать газету, которая называется "Челябинский рабочий"?! Но факт долгосрочных профессиональных амбиций налицо. А потом-не об этом ли говорил Петр Латышев, собрав два месяца назад уральских редакторов в Тюмени?

Заметьте, Киршин сформулировал тенденцию на два года раньше власти.

Американцы

Совершая свой демарш против Киршина, областная власть обильно использовала антиамериканскую риторику. Напомним, что для этого было очень удобное время-только что отшумел всенародный гнев по поводу операции НАТО против милошевичевской Югославии. Отношения с американцами для Киршина, конечно же, не были только данью тому, что в известные времена называлось "низкопоклонством перед Западом". Нормальная, кстати, реакция советского человека на качественное различие тамошней жизни и нашей.

Американцы проявили искренний интерес к "Челябинскому рабочему", как и к другим независимым российским газетам. В то время как государство пыталось взвалить на СМИ всю тяжесть налогового бремени, а к тому же постоянно скрыто и явно конфронтировав шие с журналистами американцы стали объективно выразителями интересов наших независимых СМИ. Даже если предположить, что сотрудники "Фонда поддержки независимых СМИ", которые оказывали методическую, а затем финансово-кредитную поддержку таковым изданиям в России, были на самом деле специалистами по внедрению агентов влияния; даже если это так, на данном отрезке истории их деятельность уж во всяком случае не была противозаконной. А даже и наоборот-конструктивной в деле создания нами же чаемого гражданского общества.

Но принципиально было именно то, что американцы уделили искреннее внимание интересам СМИ. На подобное внимание не хватило наших, российских, властей, а тут не деньги даже решали дело-политическая воля.

Но американцы готовы были помогать и деньгами. "Челябинский рабочий" стал одним из немногих в провинциальной России изданий-систематическим получателем разнообразных грантов от западных фондов. То, к чему вдали от Москвы до сих пор относятся с бытовым по природе подозрением, в более прагматических столицах многие сделали существенным источником пополнения собственного бюджета. Главным же проектом с американским фондом стал кредит на строительство суперсовременной типографии для печати ежедневных независимых газет.

Такая типография была в результате многолетних трудов построена, и это стало историческим достижением Киршина. До сих пор "Челябинский рабочий" и другие газеты печатались в типографиях, которые так или иначе контролировались государством, а значит, в системе нарождающейся свободы слова в России были самым уязвимым местом.

Ну и качество печати 20-летней давности никого уже не устраивало. В идеале типография "Паритет" должна была стать совместным предприятием "Челябинского рабочего", "Вечернего Челябинска" и американского фонда. Но жизнь многое изменила в планах. Сначала "Вечерка" перестала быть независимой, что автоматически вывело ее за скобки проекта, а затем случился августовский кризис. В результате "Челябинский рабочий" практически упустил типографию из сферы своего влияния, что лишь подтверждает относительность репутации главного редактора "Челябинского рабочего" как успешного бизнесмена.

Типография на фоне собственно издания газет-очевидно, бизнес более внятный и прибыльный.

Другим масштабным проектом с участием американского капитала стало создание ЗАО "ЧР-Менеджер". Ранее существовавшее ЗАО "Челябинский рабочий", строго говоря, ЗАО так и не стало. Хотя с момента акционирования газеты прошло почти шесть лет, акции не были зарегистрированы ФКЦБ. Поэтому претензии рядовых акционеров-работников газеты, от журналистов до уборщиц-на долю от общего пирога в связи с желанием Киршина консолидировать акции в одних руках были в известной мере виртуальными. Акций-то фактически не было. Поэтому же нельзя обвинять, как это подспудно делала областная администрация, редактора в "ограблении" простых акционеров "Челябинского рабочего".

Строго говоря, вся шумиха вокруг ЗАО "Челябинский рабочий", перипетии с участием ФКЦБ и арбитражных судов Челябинской области и Уральского регионального, изрядно потрепав нервы Киршину, тем не менее, сыграли на его интерес. Киршин со своими заместителями просто создал новое ЗАО. Газета вовсе не стала американской, как удобно думать многим не столь успешным конкурентам. Американских денег в новом ЗАО-формально один процент, это документальный факт. Было бы иначе, на что как бы намекали противники Киршина, уж разве такая зацепка осталась бы нереализованной?

Интереснее другое. Строго говоря, свершилось то, что должно было произойти. Юридически было закреплено тождество газетного брэнда и имени ее редактора. Никто не будет спорить, что именно Киршин сделал газету такой, какова она есть сегодня. И коллектив "Челябинского рабочего" его поддержал, даже ценой своей доли-это обстоятельство заставило опустить в недоумении руки стратегов атаки на Киршина по разные стороны баррикад.

К слову, хоть наш просвещенный вице-губернатор пользовался в период открытого противостояния с Киршиным антиамериканской риторикой, по сути-то власти чрезвычайно выгодно иметь даже не мифическую, а лучше бы самую настоящую американскую газету здесь. Ибо такой факт более других красноречиво бы заявлял о благоприятном инвестиционном климате региона. Видимо, это, в ряду, разумеется, других факторов, стало аргументом за то, чтобы борьбу с Киршиным свернуть.

Что делать с профессионалами

Какой следует вывод из всего сказанного?

Мы говорим, что Киршин-"профессионал". В отличие от "хозяина", которому достаточно только лишь иметь, Киршин должен что-то делать. Весь смысл его жизни, как жизни любого профессионала,-это процесс. Процесс, как мы выяснили, совпадающий по вектору с общественной логикой.

Профессионала нельзя победить. Но профессионала можно нанять.

Похоже, эта мысль оппонентам от политики вовсе не приходила в голову. Поддавшись на рефлексы подавления, власть лишила себя возможности маневра. Разумеется, нанять-не значит платить ему зарплату в кассе администрации. Это было бы обычной взяткой, и вариант такой просто бы не прошел. Но есть не только деньги. Человека можно замотивировать массой способов. Как поступил, например, Путин с "усомнившимися" губернаторами после того, как с дальнейшей судьбой верхней палаты парламента стало все ясно? Создал некий Госсовет с непонятным нормальному человеку смыслом. Решения он не принимает, вроде как "консультативный орган". Опять же мало просто называться губернатором, чтобы попасть в президиум Госсовета. Нужно обладать действительно реальным авторитетом, быть лучшим среди равных. Губернаторы купились как миленькие, получив право системати ческого доступа к телу Главного. Заметим: Путин будто бы невзначай вводит более внятную ему профессиональную систему отношений взамен примитивно-административной, нетворческой.

Другой путь-предложить профессионалу иную логику, вобравшую в себя и профессиональную идею. Чрезвычайно нелегкая интеллектуальная задача. Но готовность к ее решению-первый подступ к логике профессионала, попытка встать с ним рядом и разделить его силу.

А главная сила в том, что для профессионала принципиально важна достижимость буквально любых целей. Иными словами, профессионал отличается от непрофессионала тем, что начинает работу с разрушения китайской стены в своем сознании. Давно доказано, что ничего нас так не тормозит, как наши предрассудки.

Точно так же, как политикам мешают предрассудки власти, привыкшей общаться с себе подобными. Конечно, отдавать приказы людям, которые заведомо хотят послужить, и кроме этого ничего не умеют, проще. Но сегодня это уже неэффективно.

Кстати, многие путинские шаги-и тактические (работа с кадрами), и стратегические (создание единых "правил игры")-это отнюдь не проявление логики людей с военной выправкой. Отдает себе в этом отчет Путин или нет, но его действия скорее есть результат вовремя пойманной и понятой тенденции. Он, рассчитывая последствия или интуитивно, опирается на успешных профессионалов (читай-элиту), будь то Герман Греф, Глеб Павловский или Александр Любимов и т. д., которым не выслужиться нужно, но проявить себя в своей родной сфере.

[Наверх]     [Обсудить в форуме]     [Главная страница]